Исследование диспозитивности в уголовном судопроизводстве было бы неполным без отдельного рассмотрения вопросов, касающихся соотношения диспозитивности с такими принципами уголовного процесса, как публичность, состязательность и установление объективной истины.

В других частях работы затрагиваются также проблемы соотношения диспозитивности с принципами неприкосновенности личности (ст. 10 УПК РФ) , неприкосновенности жилища (ст. 12 УПК РФ) , права на обжалование процессуальных действий и решений (ст. 19 УПК РФ) и др.

Диспозитивность и принцип публичности. В главе 2 УПК РФ принцип публичности не упоминается. Однако это не означает, что такого принципа в уголовном процессе нет. Сущность принципа публичности сформулирована в ч. 2 ст. 21 УПК РФ, согласно которой в каждом случае обнаружения признаков преступления прокурор, следователь, орган дознания и дознаватель принимают предусмотренные УПК РФ меры по установлению события преступления, изобличению лица или лиц, виновных в совершении преступления. Исходную правовую базу действия принципа публичности составляют положения Конституции РФ (ст. 2, 15, 17, 18, 46), на что обращается внимание в юридической литературе.

В уголовном судопроизводстве принцип публичности выражается прежде всего в предписаниях закона, обязывающих должностных лиц, осуществляющих уголовное преследование, возбудить уголовное дело в каждом случае обнаружения признаков преступления, принять все зависящие от них меры к полному, объективному, всестороннему исследованию обстоятельств дела, независимо от желания потерпевшего и даже вопреки его желанию, с тем, чтобы виновный был изобличен и понес справедливое наказание, а ошибочно заподозренный или обвиненный был реабилитирован. Кроме того, принцип публичности предполагает также полноту исследования всех обстоятельств дела, охрану прав и законных интересов всех участвующих в деле лиц, что является неотъемлемым условием реализации задач уголовного судопроизводства.

«Принцип официальности (публичности) , - писал М.А. Чель- цов, - выражается в том, что возбуждение уголовного преследования, расследование и рассмотрение уголовного дела производится государственными органами на основе их должностных полномочий (ex officio) в публичных интересах и независимо от воли и желания отдельных граждан и организаций, имеющих то или иное отношение к преступлению (обвиняемых и потерпевших) » .

Иначе понимал сущность рассматриваемого принципа М.С. Строгович, по мнению которого принцип публичности выражается не в том, что процесс ведется независимо от воли и желания граждан, участвующих в процессе, - от их воли и желания зависят многие действия суда, прокурора и следователя, - а в том, что эти органы не могут отказываться от производства действий, нужных для правильного разрешения дела, лишь на том основании, что заинтересованное лицо не просит об этом.

Как правило, диспозитивность противопоставляется принципу публичности.

Н. Е. Петрова связывает это с традиционным отождествлением принципа публичности и начала официальности. Диспозитивность, по ее мнению, действительно противоречит официальности, так как деятельность государственных органов и должностных лиц регулируется в большинстве случаев при помощи императивного метода, эти субъекты не обладают свободой в распоряжении своими полномочиями. Что касается соотношения диспозитивности с публичностью, то они вовсе не являются взаимоисключающими понятиями.

По мнению А.А. Шамардина, столкновение диспозитивности и публичности происходит тогда, когда законодателем осуществляется выбор: предоставить законом право потерпевшему на обращение в суд за защитой нарушенного преступлением права либо отдать инициативу возбуждения дела в руки государства, а интересы потерпевшего проигнорировать. Но это не говорит о том, что начала диспозитивности и публичности являются не-

примиримыми противоположностями, напротив, уголовный процесс - это органическое соединение публичного и частного права. С одной стороны, в нем должны присутствовать начала диспозитивности и состязательности. Но с другой - эффективная защита нарушенных частных интересов возможна лишь постольку, поскольку механизм уголовно-процессуального права обеспечивает быструю, эффективную и реальную защиту прав человека государством путем вынесения законных и обоснованных судебных решений. Взаимодействие частных и публичных начал в праве отражает диалектический закон единства и борьбы противоположностей.

Е.А. Седаш полагает, что публичность и частное начало по своей юридической природе являются взаимоисключающими друг друга, но в ходе их применения на всех стадиях уголовного процесса взаимодействуют. Частное начало, по ее мнению, помогает началу публичному раскрывать преступления, изобличать и привлекать к уголовной ответственности виновных и, наоборот, освобождать от уголовной ответственности и наказания невиновных и одновременно следит за тем, чтобы компетентные органы в процессе расследования и рассмотрения уголовного дела не сделали бы ничего противоречащего интересам любого конкретного участника процесса.

Л.Н. Масленникова рассматривает диспозитивность как принцип, ограничивающий принцип публичности, ограничивающий пределы вмешательства государственной власти волей частных лиц.

З.В. Макарова полагает, что диспозитивность в уголовном судопроизводстве возможна только как исключение из публичности.

По мнению В.Н. Бояринцева, сочетание публичности и дис- позитивности - свойство советского социалистического право-

судия, уголовного и гражданского судопроизводства в целом. По мнению авторов книги «Проблемы судебного права», исследование публичности и диспозитивности в правосудии свидетельствует о справедливости суждений о том, что, хотя публичность наиболее типична для правосудия по уголовным делам, а диспозитивность - по гражданским делам, нельзя делать вывода о том, что каждое из этих начал присуще только одному из видов правосудия.

С.С. Пономаренко констатирует, что российскому уголовному процессу свойственны диспозитивные начала, но в чистом виде принцип диспозитивности не является свойством российского уголовного судопроизводства. Причем общепроцессуальным характером, по его мнению, будет обладать принцип сочетания публичности и диспозитивности. При этом степень их сочетания не может быть заранее жестко установлена, а должна определяться в зависимости от особенностей конкретной ситуации, обстоятельств дела. О публично-диспози- тивном начале в уголовном судопроизводстве упоминает также Д. В. Филин.

По мнению Ф.Н. Багаутдинова, в течение хода расследования принцип публичности и принцип диспозитивности находятся в динамике и взаимодействии.

Первое, на что следует обратить внимание при рассмотрении проблемы соотношения диспозитивности и публичности в уголовном процессе: эти начала уголовного процесса не являются взаимоисключающими. Подтверждение тому - многочисленные формы проявления диспозитивности при производстве по делам публичного и частно-публичного обвинения, где господствующее положение принципа публичности не вызывает сомнения.

Кроме того, реализация принципа публичности связана с деятельностью должностных лиц, ведущих производство по

уголовному делу, осуществляющих функцию публичного обвинения. Действия же обвиняемого, защитника и других участников процесса не реализуют принципа публичности, потому что каждый из них отстаивает (защищает, представляет) в деле личный интерес, и природа этого интереса другая, нежели цели, преследуемые правоохранительными органами. В то же время должностные лица, ведущие производство по уголовному делу, не могут являться субъектами диспозитивности, поскольку основной характеристикой субъекта диспозитивности является его заинтересованность.

Закон предусматривает много случаев, когда при принятии того или иного значимого для производства по уголовному делу решения проявляется действие как принципа публичности, так и диспозитивности. Например, для прекращения уголовного дела за истечением срока давности необходимо принятие решения о прекращении уголовного дела следователем (что является при наличии оснований для прекращения уголовного дела его обязанностью, вытекающей из принципа публичности), а также требуется согласие обвиняемого на прекращение дела (право давать или не давать согласие на прекращение уголовного дела по нереабилитирующему основанию является диспозитивным правом обвиняемого) . Возможность столь тесного взаимодействия двух начал опровергает мнение об их взаимоисключающем характере.

В некоторых ситуациях создается видимость противоречия между диспозитивными правами участников уголовного процесса и принципом публичности. Так, право потерпевшего от преступления, преследуемого в частно-публичном порядке, на то, чтобы без его заявления уголовное дело не возбуждалось, на первый взгляд, противоречит требованию принципа публичности, согласно которому в каждом случае обнаружения признаков преступления прокурор, следователь, орган дознания и дознаватель принимают предусмотренные УПК РФ меры по установлению события преступления, изобличению лица или лиц, виновных в совершении преступления (ч. 2 ст. 21 УПК РФ) . В действительности никакого противоречия не существует. Требование возбуждения уголовного дела во всех случаях обнаружения призна-

ков преступления не является безусловным, имеющим большую юридическую силу, в сравнении с другими нормами уголовно- процессуального законодательства. Законом предусмотрена обязанность должностных лиц, ведущих производство по уголовному делу, учитывать волеизъявление потерпевшего, игнорирование этого требования означало бы нарушение принципа законности уголовного процесса, что недопустимо.

В уголовно-процессуальном законодательстве четко обозначены пределы действия принципов публичности и диспозитив- ности, что обеспечивает отсутствие противоречий между диспо- зитивностью и публичностью в уголовном судопроизводстве. Конечно, на стадии разработки уголовно-процессуального законодательства или внесения изменений в действующий УПК РФ перед законодателем стоит выбор: какое начало - публичное или диспозитивное - должно преобладать в том или ином виде производства или уголовно-процессуальном институте. Только в этом смысле можно говорить о конкуренции публичности и диспозитивности. В уже действующем уголовно-процессуальном законодательстве такое столкновение невозможно ввиду четкого законодательного разграничения сфер действия двух начал. Диспозитивность и принцип установления объективной истины. Приступая к рассмотрению данного вопроса, следует обратить внимание на то, что УПК РФ не предусматривает в качестве принципа уголовного судопроизводства требование установления объективной истины. Однако следует согласиться с учеными, полагающими, что указанное требование представляет собой принцип уголовного процесса. М.С. Строгович писал: «Истина - и цель и принцип уголовного процесса. Это цель, когда речь идет об установлении фактов в соответствии с действительностью, к чему стремятся следствие и суд по каждому делу, и это принцип в том смысле, что это есть выраженное в законе руководящее положение, направляющее и определяющее

деятельность следствия и суда» . По мнению Ф.Н. Багаутдинова, необходимость установления объективной истины вытекает из закрепленной в ст. 73 УПК РФ задачи установления события преступления, виновности лица в совершении преступления и других важных обстоятельств.

В досоветский период российской истории в уголовно-процессуальной теории преобладала точка зрения, согласно которой в уголовном процессе, основанном на диспозитивном начале, возможно достижение только формальной, но не материальной истины.

Так, В.К. Случевский обращал внимание на то, что «процесс, в котором начало произвольности действий частного лица имело бы главенствующее значение, не в состоянии был бы служить делу обнаружения материальной истины, так как то, что устанавливалось бы в его приговоре, имело бы значение только истины формальной, существование которой оправдывалось бы при наличности тех только фактов, которые стороны признали нужным выставить на суд» .

М.В. Духовской писал, что состязательный процесс в чистой форме возможен лишь в процессе гражданском. На суде уголовном применяется несколько измененная его форма - тип обвинительный. Разница эта происходит из того, что задача уголовного процесса раскрыть по возможности материальную истину, ввиду чего он не может, как гражданский процесс, стоять в исключительной зависимости от сторон. Поэтому уголовный суд вправе восполнить доказательства, опереться на те данные, которые не приводились сторонами.

А.П. Чебышев-Дмитриев также полагал, что в процессе, основанном на состязательном (обвинительном, исковом) начале, возможно достижение лишь формальной истины, поскольку «суд не принимает никакого участия во внесудебном подготовлении (инструкции) дела и безучастно относится к прениям

судебным, предоставляя сторонам на полную их волю доказывать и отвергать иск» .

В наши дни высказываются аналогичные суждения. Так, В.И. Радченко считает, что в основе состязательности лежит диспозитивность. При этом диспозитивность понимается в том смысле, что не суд устанавливает пределы исследования, а стороны, выдвигающие и обосновывающие требования, определяющие круг доказательств. По мнению И.Б. Михайловской, формальная истина, то есть соответствие выводов суда сведениям, полученным в результате установленной законом процедуры, никогда не могла быть полностью изгнана из уголовного судопроизводства. Сфера ее действия становилась то шире, то уже, отражая, помимо всего прочего, соотношение публичности и диспозитивности. Л.С. Халдеев полагает, что задача суда в соответствии с принципом состязательности - обеспечить равные для сторон возможности выполнения своих функций, а также вынести приговор на основе того доказательственного материала, который предоставили стороны, проявляя при этом беспристрастность и объективность при его оценке.

Однако диспозитивность и состязательность не следует связывать с пассивным, безразличным судом, не стремящимся к установлению объективной истины. Суждения практических работников и ученых о том, что бремя утверждения о фактах и представления доказательств полностью лежит на сторонах и других заинтересованных лицах, о том, что суд не должен играть какой-либо роли в свободной борьбе спорящих сторон, в их состязании, по словам М.К. Треушникова, означают «откат», возврат на несколько сот лет назад и доведение понимания состязательности до крайней точки. Исключение полностью активности суда из процесса доказывания ведет к формализму правосудия, не соответствует цели защиты реально существующих прав граждан и организаций. Суд в допус-

тимых пределах обязан осуществлять руководство процессом и оказывать сторонам по их ходатайствам помощь в наполнении дела доказательствами. В.А. Рязановский по этому поводу писал: «И гражданский, и уголовный, и административный процессы одинаково имеют верховным постулатом истину, одинаково должны стремиться к достижению материальной истины. И если организация процесса (гражданского, уголовного или административного) в положительном праве того или другого государства лишает суд возможности установить материальную истину и ограничивает задачи суда достижением истины формальной - значит, в этом государстве неправильно организовано правосудие и процесс требует серьезной реформы, но это не значит, что так и должно быть... » .

Точка зрения, согласно которой в состязательном уголовном процессе суд вправе и обязан проявлять активность в собирании доказательств и своими действиями способствовать установлению объективной истины, находит поддержку в науке уголовно-процессуального права. Ю.К. Орлов отмечает, что состязательность в уголовном процессе должна не исключать, а предполагать активность суда в собирании доказательств, и его обязанность принимать все меры к установлению истины по делу (в рамках предъявленного обвинения) .

Поэтому диспозитивность не может являться препятствием на пути суда к установлению объективной истины. Даже при рассмотрении уголовного дела частного обвинения, где диспози- тивность преобладает, у суда сохраняется право по своей инициативе допросить эксперта (ч. 1 ст. 282 УПК РФ), назначить судебную экспертизу (ч. 1 ст. 283 УПК РФ) , то есть проявить активность, необходимую для установления объективной истины.

В некоторых случаях диспозитивность может стать причиной того, что те или иные доказательства, собранные в ходе предварительного расследования, окажутся недоступными для суда. Так, например, в случае неявки в судебное заседание ранее допрошенных по делу потерпевшего или свидетеля сторона защиты может воспользоваться предоставленным ей ч. 1 ст. 281 УПК РФ правом и не давать согласия на оглашение показаний неявивше- гося участника процесса. Но будет ли в этом случае реализация стороной своего диспозитивного права препятствовать установлению судом объективной истины? Нет, не будет, поскольку норма ч. 1 ст. 281 УПК РФ обеспечивает непосредственность судебного исследования доказательств, что само по себе является гарантией достижения в уголовном процессе объективной истины. Как указано в Определении Конституционного Суда РФ от 21 декабря 2000 г. № 2 90-О, в соответствии с Международным пактом о гражданских и политических правах (подп. «е» п. 3 ст. 14) и Конвенцией о защите прав человека и основных свобод (подп. «d» п. 3 ст. 6) одним из обязательных условий справедливого судебного разбирательства является право обвиняемого допрашивать показывающих против него свидетелей и требовать, чтобы эти свидетели были допрошены.

Не является отступлением от принципа объективной истины и установление особого порядка принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинени-

ем (гл. 40 УПК РФ), где, как справедливо заметил Л.В. Головко, есть согласие сторон по вопросу применения «особого порядка», но нет никакой «сделки об обвинении» . Признание вины не может иметь в уголовном процессе такого же значения, которое имеет в процессе гражданском признание иска, и не является актом распоряжения предметом уголовного процесса (материальная диспозитивность отсутствует). Кроме того, как отмечает И.Л. Петрухин, суд должен досконально выяснить, не получено ли признание под принуждением. Малейшие сомнения в добровольности признания должны влечь полную процедуру исследования всех доказательств в суде.

Таким образом, действие диспозитивности в уголовном судопроизводстве не может служить препятствием для активности суда в состязательном процессе и не противоречит принципу установления объективной истины.

Диспозитивность и состязательность в уголовном процессе. В уголовно-процессуальной литературе распространенной является точка зрения, согласно которой диспозитивность и состязательность тесно связаны между собой. Так, М.С. Строгович считал, что диспозитивность в уголовном процессе занимает место средства (способа) осуществления состязательности.

М.Т. Аширбекова полагает, что правовой основой для состязательного (обвинительного) типа уголовного процесса является принцип диспозитивности, присущий действующему гражданскому судопроизводству. Расширение состязательности в уголовном процессе означает расширение действия элементов диспозитивности. Диспозитивность рассматривается М.Т. Аширбеко- вой как составляющая принципа состязательности.

По мнению А.С. Александрова, диспозитивность определяет способ развития состязательного процесса. Диспозитивность

имеет место там, где процесс имеет состязательную форму и, наоборот, там, где сторонам предоставлена свобода распоряжения процессуальными правами, их деятельность с необходимостью приобретает состязательный характер.

Против неразрывной связи диспозитивности с состязательностью выступал А.Л. Цыпкин, который указывал на то, что диспозитивность имеет место и в тех стадиях процесса, где состязательность отсутствует (например, предварительное расследование) . Действующий УПК РФ распространяет действие принципа состязательности не только на судебные стадии, но и на досудебное производство. Однако то обстоятельство, что в советском уголовном процессе диспозитивность проявлялась и на стадии предварительного расследования, носившей, бесспорно, смешанный характер, само по себе подтверждает: состязательность и диспозитивность могут существовать независимо друг от друга.

Поэтому следует поддержать позицию С.Д. Шестаковой, полагающей, что с точки зрения конструкции уголовно-процессуальной деятельности публичные начала не исключают состязательности, равно как диспозитивные не противоречат розыску.

По мнению С.С. Пономаренко, «для состязательного уголовного процесса, где присутствуют равноправные стороны (а такое возможно только в суде), сами принимающие решение о судьбе процесса, основополагающим началом будет являться диспозитивность» . Такая позиция представляется небесспорной, поскольку производство по делам публичного обвинения является состязательным, хотя и основано на принципе публичности.

Вместе с тем в тех случаях, когда в качестве обвинителя в уголовном процессе выступает гражданин (при производстве по

делам частного обвинения), место публичности в уголовном судопроизводстве занимает диспозитивность, и уже не публичный, а личный интерес становится для обвинителя той силой, которая побуждает его к осуществлению уголовно-процессуальной деятельности. Процесс движется в силу того, что частный обвинитель наделен правом распоряжения предметом уголовного процесса. Отсутствие диспозитивности в состязательном процессе, где обвинителем является частное лицо, парализовало бы производство по уголовному делу. В этом смысле можно согласиться с приведенным выше высказыванием М.С. Строговича о том, что диспозитивность в некоторых случаях служит средством (способом) осуществления состязательности.

В учебнике уголовного процесса, вышедшем в 2003 г., А.С. Александров пишет: «Мы склонны вместо принципа состязательности, о котором говорится в ст. 15 УПК, говорить именно о диспозитивности» . При этом автор, во-первых, исключает состязательность из системы принципов уголовного процесса, полагая, что вместо нее действуют принципы разделения процессуальных функций и равенства прав сторон в деле, а во- вторых, относит к числу субъектов диспозитивности в уголовном процессе прокурора.

В основе предоставляемой субъектам диспозитивности свободы распоряжения обвинением и процессуальными правами лежит личный интерес. Поскольку прокурор не может быть лично заинтересован в исходе дела, возникает вопрос: чем же он руководствуется при принятии процессуальных решений? По мнению А. С. Александрова, стороны (в том числе и прокурор) действуют в соответствии с принципом целесообразности, под которым понимается «предусмотренная законом свобода правоус- мотрения стороны в деле (в том числе обвинителя) предпринять то или иное процессуальное действие, использовать то или иное процессуальное право, основываясь исключительно на сообра-

жениях эффективности, экономии, выгоды для достижения своего процессуального интереса в деле. Для прокурора процессуальный интерес совпадает с публичным» . Однако совершенно очевидно, что государственный обвинитель не может обладать такой же свободой в принятии решений, как, например, частный обвинитель, а потому выделять в качестве общей основы их деятельности принцип целесообразности вряд ли оправданно. Прокурор в своих действиях руководствуется требованиями принципа публичности, а частный обвинитель реализует свои полномочия сообразно своим личным интересам (что предполагает большую свободу) на основе принципа диспозитивности. При этом все производство по уголовному делу подчинено принципу состязательности.

Состязательность и диспозитивность - самостоятельные принципы уголовного процесса, имеющие различное содержание, которые не следует неразрывно связывать между собой. Диспозитив- ность может проявляться и в состязательном, и в смешанном, и даже в розыскном уголовном процессе. Нельзя также проводить жесткие параллели между состязательностью и диспозитивностью, с одной стороны, и розыском и публичностью - с другой. В состязательном уголовном процессе может преобладать как диспозитивность, так и принцип публичности. Вместе с тем, когда в качестве обвинителя в суде выступает частное лицо, диспозитивность становится средством реализации состязательности!. В этом случае диспозитивность обеспечивает частному обвинителю возможность, распоряжаясь предметом уголовного процесса, приводить в движение все производство по уголовному делу.

1. Вопрос № 21 Соотношение публичности и диспозитивности в уголовном судопроизводстве

Соотношение общественных и личных интересов, отношение государства к личности выражаются в категориях публичности и диспозитивности.

Публичность - правовой принцип, в соответствии с которым должностные лица и органы государства обязаны действовать от его имени и в его интересах. В случаях коллизии интересов государства и личности отдается предпочтение первым.

Диспозитивность как принцип права, наоборот, предоставляет гражданам возможность по собственному усмотрению распоряжаться своим материальным или процессуальным правом, не прибегая к содействию государства. В условиях диспозитивности личный интерес гражданина оказывается более ценным, чем конкурирующий государственный интерес.

В одних отраслях права ведущим принципом является публичность, в других - диспозитивность. Все уголовное право пронизано принципом публичности (государство в интересах общества определяет, какое поведение преступно и уголовно наказуемо). Преобладание публичности характерно и для уголовного процесса (деятельности государства по раскрытию преступлений, установлению виновных или реабилитации невиновных). То же относится к материальному и процессуальному административному праву.

Принцип диспозитивности проявляет себя достаточно полно в гражданском и гражданско - процессуальном праве. Человек может воспользоваться или не воспользоваться возникшим у него субъективным правом по своему усмотрению. Он может обратиться в суд или в другой компетентный государственный орган за защитой нарушенного права либо воздержаться от такого обращения. Отказ от иска, признание иска, мировое соглашение сторон, по общему правилу, обязательны для суда и влекут прекращение производства по гражданскому делу.

В сфере уголовного процесса элементы диспозитивности усматриваются в том, что уголовные дела частного обвинения возбуждаются только по жалобе потерпевшего и подлежат прекращению в случае примирения потерпевшего с обвиняемым до удаления суда в совещательную комнату. Уголовные дела частно - публичного обвинения (ч. 1 ст. 131,) возбуждаются не иначе как по жалобе потерпевшего, но прекращению за примирением потерпевшего с обвиняемым не подлежат. Во всех этих случаях частный интерес потерпевшего признается более значимым, чем раскрытие преступления и наказание виновного.

22. Возвращение уголовного дела прокурору: проблемы и законодательные новеллы

В отличие от ранее действовавшего уголовно-процессуального законодательства, УПК РФ не предусматривает институт направления уголовного дела судом для дополнительного расследования (такое полномочие оставлено только прокурору в соответствии со ст. 221, п. 2 ч. 5 ст. 439). Возвращение судом дела прокурору имеет целью не проведение дополнительного расследования, а устранение нарушений закона, связанных: с содержанием и формой обвинительного заключения или обвинительного акта; с нарушением прав обвиняемого на ознакомление с указанными документами и разъяснение ему прав; с необходимостью соединения уголовных дел и т.д.

2. Первым из оснований для возвращения дела прокурору является составление обвинительного заключения (акта) с нарушением требований УПК (п. 1 ч. 1). Прежде всего, обращает на себя внимание то обстоятельство, что речь идет об отступлении от требований именно к составлению этих документов, т.е. к их форме и содержанию, но не о процессуальных нарушениях, допущенных при проведении предварительного расследования в целом. Таким образом, если при производстве расследования до составления обвинительного заключения (акта) были допущены какие-либо нарушения процессуального или уголовного закона, не повлекшие за собой отступления от требований к составлению названных актов (ст. 220, 225), у суда не имеется оснований для возвращения дела прокурору. Так, например, если на предварительном расследовании было допущено нарушение правил предъявления обвинения, то оснований для возвращения дела прокурору не имеется. Допущенные нарушения закона, являющиеся основанием для такого решения, должны быть таковы, чтобы их можно было исправить путем пересоставления обвинительного заключения или обвинительного акта. Способ реагирования судьи на все прочие обнаруженные им нарушения должен быть иной - не возвращение дела прокурору, а самостоятельное восполнение (устранение) допущенных процессуальных нарушений, при условии если это возможно в условиях нахождения дела в суде. Частный случай такой процессуальной реституции указан в ч. 6 ст. 236: если при разрешении ходатайства обвиняемого о предоставлении времени для ознакомления с материалами уголовного дела суд установит, что требования ч. 5 ст. 109 (речь в ней идет о необходимости предъявления материалов оконченного расследования обвиняемому, содержащемуся под стражей, или его защитнику не позднее чем за 30 суток до окончания предельного срока содержания под стражей) были нарушены, а предельный срок содержания обвиняемого под стражей в ходе предварительного следствия истек, то суд изменяет меру пресечения в виде заключения под стражу, удовлетворяет ходатайство обвиняемого и устанавливает ему срок для ознакомления с материалами уголовного дела.

3. Чтобы служить основаниями для возвращения дела прокурору, нарушения требований составления обвинительного заключения (акта) должны исключать возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения или акта. При этом закон имеет в виду любое итоговое решение суда - им может быть как обвинительный, так и оправдательный приговор либо решение о прекращении дела. Представляется, что безусловно исключают вынесение этих решений, нарушения, которые не позволяют говорить о представлении в суд обвинения, могущего служить предметом судебного разбирательства, как то:

В обвинительном заключении или акте отсутствуют достоверные сведения, позволяющие идентифицировать обвиняемого (например, точно не установлена личность обвиняемого, отказавшегося назвать себя на предварительном расследовании);

Не раскрыто существо обвинения или отсутствует юридическая формулировка обвинения, содержащая квалификацию деяния;

Отсутствуют данные о потерпевшем, если он имеется в данном деле; характере или размере вреда, причиненного преступлением, если он охватывается уголовно-правовой квалификацией преступления;

В материалах дела не содержится сведений об уведомлении обвиняемого, потерпевшего, гражданского истца, гражданского ответчика или их представителей об окончании предварительного следствия и направлении дела в суд (см. разъяснение СК ВС РФ) ;

Обвинительное заключение не подписано следователем.

Нарушение прочих требований к содержанию обвинительного заключения (акта) также могут служить основанием для возвращения дела прокурору, если будет признано, что их восполнение в условиях судебного заседания невозможно.

23. Процессуальный порядок избрания меры пресечения – заключение под стражу.

Заключение под стражу - самая строгая мера пресечения, которая заключается в принудительном лишении свободы путем помещения в следственный изолятор.

Помимо общих оснований, для избрания такой меры пресечения, как заключение под стражу, необходимы специальные основания:

Невозможность применения более мягкой, меры пресечения,

Обвинение или подозрение в совершении преступлений, за которые предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше двух лет, либо до двух лет, но при наличии одного из следующих условий

1) подозреваемый или обвиняемый не имеет постоянного места жительства на территории РФ,

2) его личность не установлена,

3) им нарушена ранее избранная мера пресечения,

4) он скрылся от органов предварительного расследования или от суда

Этапы избрания заключения под стражу в качестве меры пресечения:

Установление общих и специальных оснований для избрания меры пресечения

Прокурор, а также следователь и дознаватель с согласия прокурора возбуждают перед судом соответствующее ходатайство, о чем выносится постановление.

Рассмотрение судьей ходатайства об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу. Рассмотрение производится единолично судьей районного суда или военного суда соответствующего уровня с участием подозреваемого или обвиняемого, прокурора, защитника, если последний участвует в уголовном деле по месту производства предварительного расследования либо по месту задержания

В случае невозможности закончить предварительное следствие в срок до 2 месяцев и при отсутствии оснований для изменения или отмены меры пресечения этот срок может быть продлен судьей районного суда или военного суда соответствующего уровня на срок до 6 месяцев. Дальнейшее продление срока может быть осуществлено в отношении лиц, обвиняемых в совершении тяжких и особо тяжких преступлений, только в случаях особой сложности уголовного дела и при наличии оснований для избрания этой меры пресечения судьей того же суда по ходатайству следователя, внесенному с согласия руководителя соответствующего следственного органа по субъекту Российской Федерации, иного приравненного к нему руководителя следственного органа либо по ходатайству дознавателя в определенных случаях, с согласия прокурора субъекта Российской Федерации или приравненного к нему военного прокурора, до 12 месяцев.

Некрасов Сергей Юрьевич, заместитель начальника контрольно-инспекторского отдела контрольно-аналитического управления Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, кандидат юридических наук, доцент.

Проблема конкуренции принципа диспозитивности и принципа равенства сторон в каждом спорном случае должна с неизбежностью решаться в пользу второго. В каждом конкретном случае необходимо детально определять само наличие или отсутствие конкуренции принципов, ее причины, устанавливать особенности и характер нарушения равенства, а также со всем тщанием устанавливать сам факт нарушения равенства сторон, которого в большинстве случаев не происходит.

Ключевые слова: принцип диспозитивности, принцип равенства, индивидуальный акт, гражданский (арбитражный) процесс.

Correlation of principles of optionality and equality of the parties in consideration of disputes arising out of legal relation based on an individual act

The problem of the competition of the principle of dispositivity and the principle of equality of the parties in each disputable case shall, with inevitability, decide for benefit of the second. In each case it is necessary to determine in details availability or lack of the competition of the principles, its reasons, to establish features and nature of violation of equality, and also with all exactitude to determine the fact of violation of equality of the parties which in most cases doesn"t occur.

Key words: principle of dispositivity, principle of equality, individual act, civil (arbitral) process.

Система принципов современного процесса появилась и устоялась не так давно. Система эта развивается, а потому не лишена определенных противоречий <1>. В одной своей части такие противоречия носят принципиальный характер, в другой - лишь характер внешней, а подчас и вовсе редакционной бессистемности. "Анализ научных работ о принципах права в целом и гражданских процессуальных принципов в частности позволяет сделать вывод о том, что отсутствует единство в трактовке понятия гражданского процессуального принципа, по-разному определяются количество самих принципов, их название и содержание. Вне научного внимания остались системные характеристики этой важнейшей гражданско-процессуальной категории, научные представления по этому вопросу ограничиваются лишь перечневым подходом" <2>.

<1> Боннер А.Т. Принцип диспозитивности советского гражданского процессуального права: Учеб. пособие. М., 1999. С. 5; Васьковский Е.В. Курс гражданского процесса. М., 1913. Т. 1. С. 351; Гражданский процесс: Учебник / Под ред. К.С. Юдельсона. М., 1972. С. 33; Тараненко В.Ф. Принципы арбитражного процесса: Учеб. пособие. М., 1988. С. 5; Чечина Н.А. Принципы советского гражданского процессуального права и их нормативное закрепление // Правоведение. 1960. N 3. С. 79. Впрочем, проблема принципов процесса и в настоящее время является столь же популярной, сколько и нерешенной. См. об этом: Демичев А.А. Позитивистская классификация принципов гражданского процессуального права Российской Федерации // Арбитражный и гражданский процесс. 2005. N 7; Зипунникова Ю.Н. Принципы гражданской процессуальной формы: к постановке проблемы // Арбитражный и гражданский процесс. 2008. N 9; Моисеев С.В. Понятие и система принципов арбитражного процессуального права // Вестник Московского государственного университета. 2006. N 1; Плотников Д.А. Новые подходы к основаниям классификации принципов гражданского процессуального права // Арбитражный и гражданский процесс. 2011. N 7; Ференц-Сороцкий А.А. Принцип состязательности гражданского процесса и новейшее гражданско-процессуальное законодательство // Правоведение. 1995. N 6; Шамшурин Л.Л. Принципы гражданского (арбитражного) процессуального права: проблемы понятия, классификации, значение в совершенствовании законодательства и отправлении правосудия // Арбитражный и гражданский процесс. 2010. N 7, N 8.
<2> Федина А.С. Методологические условия исследования системы принципов гражданского процессуального права // Арбитражный и гражданский процесс. 2011. N 4. С. 3.

К числу казусов, до настоящего времени не разрешенных внутри системы процессуальных принципов, можно отнести соотношение принципов диспозитивности и равенства сторон. Противоречие, которое может возникнуть при рассмотрении соотношения этих принципов, заключено в фундаментальной цели, которую преследует законодатель, устанавливая каждый из названных принципов <3>.

<3> Следует иметь в виду, что определить подобную цель невозможно без понимания сущности самого принципа права, относительно которой в настоящий момент продолжают вестись горячие дискуссии. "Несмотря на то что разработка проблемы сущности и отличительных признаков принципов права имеет достаточно давние традиции, до сих пор отсутствует четкое понимание того, чем в сущности своей являются принципы права. Данное обстоятельство осложняет теоретико-правовой анализ вопросов, связанных с воспроизводством и функционированием принципов и их системы. Затруднительным оказывается определение роли единичных принципов в правовой жизни общества, их значения для правотворческой и правореализационной деятельности, особенностей их связи с правосознанием, правовой идеологией, господствующей государственно-правовой доктриной. Наконец, в условиях, когда нет четкого представления о том, что есть принципы права, становится трудно рассуждать о механизмах обеспечения их реализации, гарантирования". Подробнее см.: Винницкий И.Е. Проблема родового понятия в определении принципов права // История государства и права. 2011. N 15. С. 4.

Основным постулатом в теоретическом обосновании действующей системы принципов цивилистического процесса является примат воли и интереса лица, обращающегося за защитой права. Следствием применения такого подхода является абсолютный характер принципа диспозитивности (материальной диспозитивности). Такая абсолютизация, в свою очередь, предполагает максимальное сокращение числа исключений из принципа диспозитивности <4>.

<4> Традиционным с этой точки зрения следует назвать определение, сформулированное Конституционным Судом Российской Федерации: "...диспозитивность применительно к производству в арбитражном суде означает, что арбитражные процессуальные отношения возникают, изменяются и прекращаются главным образом по инициативе непосредственных участников спорных материальных правоотношений". См.: Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 16.07.2004 N 15-П "По делу о проверке конституционности части 5 статьи 59 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросами Государственного Собрания - Курултая Республики Башкортостан, губернатора Ярославской области, Арбитражного суда Красноярского края, жалобами ряда организаций и граждан" // СПС "КонсультантПлюс"; Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 17.11.2005 N 11-П "По делу о проверке конституционности части 3 статьи 292 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами государственного учреждения культуры "Дом культуры им. Октябрьской революции", открытого акционерного общества "Центронефтехимремстрой", гражданина А.А. Лысогора и администрации Тульской области" // СПС "КонсультантПлюс".

Безупречности указанного подхода едва ли возможно что-то противопоставить. Действительно, в основе гражданского или арбитражного процесса по общему правилу лежит частноправовое отношение. Частное право основано на принципе диспозитивности. Именно это служит причиной появления принципа диспозитивности в публично-правовой (процессуальной) отрасли права <5>. Проще говоря, до тех пор, пока процесс будет оставаться гражданским (арбитражным), до тех же пор в основе его будет оставаться и данный принцип.

<5> Принцип диспозитивности характеризуют как краеугольный камень гражданского процесса; субъектами диспозитивности в гражданском процессуальном праве признаются все лица, участвующие в деле. Принцип диспозитивности призван обеспечить в первую очередь сторонам гражданского процесса определенную свободу распоряжения своими правами в соответствии с целями и задачами гражданского судопроизводства. Как свобода распоряжения правами диспозитивность определяется большинством исследователей данного принципа, с той лишь разницей, что одни полагают свободу распоряжения процессуальными, а другие - материальными правами. См. об этом: Гражданский процесс России: Учебник / Под ред. М.А. Викут. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Юристъ, 2005. С. 49. Далее диспозитивность процесса предопределяется дозволительной направленностью гражданско-правового регулирования, большинство норм гражданского права носит диспозитивный характер, и их применение полностью зависит от усмотрения участников гражданского оборота. См.: Шамшурин Л. О диспозитивности и злоупотреблении процессуальными правами в состязательном процессе в сфере гражданской юрисдикции: вопросы теории и практики // Арбитражный и гражданский процесс. 2009. N 12. С. 17.

Диспозитивность в этом смысле как основа обменных отношений как таковых является сущностной идейной доминантой той совокупности правил, которые призваны упорядочить соответствующую область. Иначе говоря, сама природа общественных отношений, складывающихся в обменной сфере, вызывает к жизни диспозитивность ее правового регулирования.

В этом смысле диспозитивность являет собой иллюстрацию одной очень важной закономерности: зародившись в недрах материально-правовой диспозитивности, принцип диспозитивности в цивилистическом процессе приобрел собственно процессуальный характер <6>. Указанный принцип стал присущ самой процессуальной форме гражданского (арбитражного) процесса.

<6> Здесь мы считаем уместным привести довольно обширную цитату из одного современного исследования по проблеме принципа диспозитивности: "Процессуальная диспозитивность - элемент общей системы норм, устанавливающих порядок реализации субъектами материально-правовых отношений принадлежащих им субъективных материальных и процессуальных прав по своему усмотрению. Многие правовые явления становятся элементами системы, утрачивают самостоятельное значение, лишаются свойств, присущих им вне системы, но и приобретают новые. С другой стороны, взятые изолированно, элементы не проявляют всех качеств и функций, которые они проявляют в системе. Целостность - это принципиальная невозможность сведения свойств системы к сумме свойств составляющих ее элементов. Целостностью, основанной на передаче свойств каждого элемента системы ко всем остальным элементам, обусловлен тот факт, что изменение в пределах системы не может быть ограничено только отдельной ее частью. Все эти положения необходимо учитывать при анализе процессуальной диспозитивности, которая должна оцениваться в системе с диспозитивностью материально-правовой". См.: Курочкин С.А. Диспозитивность в гражданском процессе - системное исследование // Арбитражный и гражданский процесс. 2011. N 7. С. 6.

Таким образом, классический частноправовой принцип, будучи положенным в основу публично-правовой отрасли, стал собственным принципом гражданского (арбитражного) процессуального права и, более того, занял одно из первых мест в линейке принципов данной отрасли.

Складывается ситуация, когда в процессуальной отрасли права приоритет отдается не собственно процессуальному принципу, но принципу, генеалогия которого по прямой линии восходит к праву материальному. Прослеживание генезиса и особенностей этого принципа с неизбежностью приводит нас к обязательности проведения анализа материально-правовых отношений. Эта же причина вызывает к жизни необходимость учитывать и иные особенности соответствующих категорий материально-правовых отношений. В частности, сущностную неравновесность субъектов материально-правовых отношений. Таким образом, мы отыскиваем ключевой парадокс, обсуждению которого посвящаем эти страницы.

Итак, намерение достичь "чистоты" процессуального принципа диспозитивности (без материально-правовых "примесей") неминуемо приводит к "разрыву" материально-правовых отношений и процессуальных, что, в свою очередь, оборачивается выхолащиванием смысла диспозитивности в процессе. В это же время органический синтез сущностных свойств материально-правового принципа диспозитивности и процессуального вынуждает принимать во внимание и иные специфические черты соответствующего материально-правового отношения, накладывающие отпечаток на собственно процессуальные принципы.

Иными словами, не имея возможности оставить без рассмотрения материально-правовое отношение в аспекте генезиса и особенностей процессуального принципа диспозитивности, мы неминуемо "заносим" в процессуальную отрасль отклонения, которые при неправильной трактовке могут "разъесть" ее принципиальную основу. Перенося материально-правовую диспозитивность в процесс, мы не можем не перенести в процесс и иные особенности материальных правоотношений, в частности неравновесность субъектов такого правоотношения.

Мы полагаем, такое положение вещей с неизбежностью обостряет основной вопрос, связанный с проблемой соотношения указанных принципов: что же в конечном итоге важнее - принцип диспозитивности или принцип равенства сторон в процессе? Или, иными словами, действительно ли настолько необходимо в публично-правовой отрасли права столь ревностно придерживаться принципа, основанного на частноправовом начале, при наличии собственных публично-правовых принципов отрасли?

Вопрос, заданный таким образом, заставляет нас задуматься о смысле существования всей системы принципов процессуальной формы. Необходимость исполнения системой принципов такой цели признается большинством и положена в основу всей процессуальной отрасли <7>. Сводится она к основному назначению существования процессуальной формы - созданию системы гарантий защиты нарушенного права. Иными словами, целью всей системы процессуального механизма является вынесение правосудного решения - решения законного и обоснованного, решения справедливого.

<7> В законотворческой деятельности принципы гражданского процессуального права оказывают влияние на содержание принимаемых законов в сфере гражданского судопроизводства, способствуют систематизации процессуального законодательства, выявлению и исключению из него норм, не вписывающихся в систему гражданского процессуального права. В правоприменительной практике указанные принципы определяют общие подходы к осуществлению правосудия, способствуют правильному пониманию и толкованию норм процессуального права, влияют на решение вопросов о применении процессуальной аналогии. Они служат также основой при разработке теоретических концепций соответствующей отрасли права. См.: Алиэскеров М.А., Шпинев Ю.С. О принципах гражданского процессуального права / Арбитражный и гражданский процесс. N 6. 2001; СПС "КонсультантПлюс".

А теперь самое время задать еще один вопрос: а какой из названных принципов в большей степени влияет на возможность вынесения правосудного решения?

Ответ лежит на поверхности. Принцип диспозитивности, в общем своем очертании, защищает свободу истца в формулировании собственных требований и в этом смысле лишь ограничивает дискреционное усмотрение суда в вопросе о том, какие требования могут быть отнесены к предмету судебного усмотрения. Такое значение данного принципа порой как раз препятствует вынесению правосудного решения.

Основным примером тому являются споры из частноправовых отношений, когда при этом в основании самого спорного правоотношения лежит в том числе юридический факт публичного права.

Согласно ст. 8 Гражданского кодекса Российской Федерации <8> основаниями возникновения гражданских прав и обязанностей среди прочего являются акты государственных органов и органов местного самоуправления, которые предусмотрены законом в качестве основания возникновения гражданских прав и обязанностей. А значит, его оспаривание, коль скоро оно может повлечь гражданско-правовые последствия, может повлечь и возникновение спора о праве. Такая неоднозначность влечет за собой и неопределенность в ответе на вопрос о границах действия принципа диспозитивности в таких случаях. Иными словами, может ли суд в таком исковом производстве выйти за пределы заявленного требования и решить в том же процессе также и вопрос о действительности соответствующего акта органа государственной власти или органа местного самоуправления? Отрицательный ответ на этот вопрос фактически будет означать невозможность вынесения решения по существу в связи с одними лишь процессуальными основаниями.

<8> Гражданский кодекс Российской Федерации от 30 ноября 1994 г. N 51-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. 1994. N 32. Ст. 3301.

Принцип же равенства сторон в процессе как раз, наоборот, основной своей целью имеет вынесение правосудного решения. Именно равенство сторон, как бы мы его ни понимали - формальное равенство либо фактическое равенство, создает важнейшую гарантию защиты от искажения сведений о фактических обстоятельствах, обеспечивает возможность надлежащего донесения до суда материально-правовой позиции сторон, а также возможность реализации процессуальных прав последних.

Рассмотрим следующий пример <9>. Государственному учреждению (далее - учреждение) на праве оперативного управления принадлежали объекты недвижимости. Приказом агентства имущественных отношений, осуществляющего полномочия собственника объектов недвижимости, указанные объекты недвижимости изъяты из оперативного управления учреждения. Учреждение обратилось в прокуратуру с просьбой дать правовую оценку документам об изъятии имущества, которое произведено с нарушением п. 2 ст. 296 Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающего, что собственник имущества, закрепленного за учреждением, вправе изъять его только в случае, если такое имущество является излишним, не используется или используется не по назначению. Результаты проверки явились основанием для обращения прокурора в арбитражный суд с заявлением о признании недействительным указанного приказа. Подчеркнем здесь, что требование прокурора было заявлено в порядке производства по делам из административных и иных публичных правоотношений (раздел III Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

<9> Постановление Федерального арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 8 августа 2012 г. по делу N А19-1556/2011 // СПС "КонсультантПлюс". Следует указать, что приводимый нами пример является лишь единичным проявлением следования правовой позиции, обозначенной Президиумом Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации в своих Постановлениях от 18 ноября 2008 г. N 10984/08 и от 2 февраля 2010 г. N 12566/09.

Рассматривая дело впервые, суд первой инстанции отказал в удовлетворении заявленного требования, указав со ссылкой на ч. 4 ст. 198 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации <10>, что пропущен срок предъявления требования о признании недействительным ненормативного акта. Однако в кассационной инстанции дело было направлено на новое рассмотрение, и, рассматривая дело повторно, каждая инстанция требования прокурора удовлетворила.

<10> Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации от 24 июля 2002 г. N 95-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. 2002. N 30. Ст. 3012.

Основанием для удовлетворения требований стал выход суда за пределы заявленных требований, выраженный в форме юридической переквалификации основания заявленного требования, без какой бы то ни было инициативы со стороны заявителя.

Поясним свою мысль. Судами требование об оспаривании ненормативного акта собственника об изъятии имущества из оперативного управления учреждения было рассмотрено как требование о признании недействительной сделки по основанию, предусмотренному ст. 168 Гражданского кодекса Российской Федерации, т.е. по причине противоречия ее закону, а именно п. 2 ст. 292 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Особо отметим, что в результате такой переквалификации судом было допущено не просто самостоятельное изменение юридического обоснования требования, но и вовсе смена вида производства.

Необходимо обратить внимание на то, что отыскать формальное юридическое оправдание описанной переквалификации едва ли представляется возможным. Со всей очевидностью в силу указанных уже положений ст. 8 Гражданского кодекса Российской Федерации акты органов государственной власти являются самостоятельным юридическим фактом, принципиально нетождественным сделке. Однако даже если оставить указанный вопрос о гражданско-правовой природе распорядительного действия органа государственной власти, само по себе самостоятельное изменение судом в условиях состязательного процесса процессуальной формы, которая предпосылает отдельным видам юридических фактов специальный порядок проверки их действительности (исковое производство или производство по делам из административных и иных публичных правоотношений), представляется не основанным на букве процессуального закона.

Однако преодолевая мнимое противоречие, мы должны обратить пристальное внимание на характер защищаемого интереса. В указанном случае заявленным требованием отстаиваются интересы "слабого" субъекта административных правоотношений - подотчетного учреждения, имущественная сфера которого находится во власти органа государственной власти, осуществляющего полномочия собственника соответствующего имущества. Это тем более очевидно, что в защиту указанных интересов в данном случае выступает прокурор. Именно следуя необходимости "выравнивания" неравновесных субъектов, конкуренция процессуальных форм разрешается судом в пользу той, где интересам субъекта обеспечивается наибольшая защита. В данном случае это исковое производство, предполагающее применение сроков исковой давности, что позволяет субъекту льготный порядок восстановления его нарушенных прав.

Таким образом, со всей очевидность становится понятно то значение, которое несут в себе принципы равенства и диспозитивности для достижения целей существования всей процессуальной отрасли.

Остается сделать вывод: проблема конкуренции принципа диспозитивности и принципа равенства сторон в каждом спорном случае должна с неизбежностью решаться в пользу второго. Данное решение, конечно, не стоит понимать буквально: в каждом конкретном случае необходимо детально определять само наличие или отсутствие конкуренции принципов, ее причины, устанавливать особенности и характер нарушения равенства, а также устанавливать сам факт нарушения равенства сторон, которое нередко является мнимым.

Однако в приведенном нами примере такое решение будет наиболее верным. Допущение примата диспозитивности в ущерб правосудности выносимого по делу решения будет означать исключение основной цели существования самой процессуальной формы в силу ее собственных процессуальных особенностей. Именно поэтому выход за пределы заявленных требований в подобных делах может и должен быть обоснован.

Заключение под стражу как мера пресечения - в российском уголовно-процессуальном законодательстве - мера процессуального пресечения по уголовному делу в отношении подозреваемого или обвиняемого, заключающаяся в его временной изоляции до рассмотрения материалов уголовного дела в суде и вынесения приговора.

— лицо может препятствовать производству по уголовному делу в виде давления на свидетелей и потерпевших, уничтожения или фальсификации доказательств, иных действий;

— лицо может скрыться от органов предварительного расследования и/или суда;3. Отсутствие в материалах уголовного дела расписки в том, что копия обвинительного заключения обвиняемому вручена (см. часть вторую статьи 222 УПК), не может служить основанием основания уголовного дела прокурору, если по утверждению обвиняемого она фактически ему вручена (пункт 15 названного Постановления) Заключение под стражу как мера пресечения избирается судом по ходатайству следователя, дознавателя (с согласия прокурора).

Принципы уголовного процесса действуют на всех его стадиях, или на некоторых из них, в зависимости от задач, решаемых на данной стадии. Принципы судебного разбирательства одновременно являются принципами правосудия. Диспозитивность в уголовном процессе проявляется и в том, что при рассмотрении судом гражданского иска должны применяться некоторые правила гражданского процесса, если иное не предусмотрено УПК РФ. В рамках уголовно-процессуальной процедуры возможны: отказ от иска и признание иска, которые должны влечь прекращение производства по иску при рассмотрении судом уголовного дела; перенос рассмотрения иска в суд, действующий в порядке гражданского судопроизводства; мировое соглашение сторон. 8) возможность прекращения производства за примирением сторон до удаления суда в совещательную комнату для вынесения приговора;Уголовное судопроизводство как особый вид социально-правовой деятельности призвано обеспечивать в первую очередь решение двух основных задач: В одних отраслях права ведущим принципом является публичность, в других — диспозитивность.

Все уголовное право пронизано принципом публичности (государство в интересах общества определяет, какое поведение преступно и уголовно наказуемо). Преобладание публичности характерно и для уголовного процесса (деятельности государства по раскрытию преступлений, установлению виновных или реабилитации невиновных). То же относится к материальному и процессуальному административному праву. Помимо общих оснований, для избрания такой меры пресечения, как заключение под стражу, необходимы специальные основания: Диспозитивность в уголовном процессе проявляется и в том, что при рассмотрении судом гражданского иска должны применяться некоторые правила гражданского процесса, если иное не предусмотрено УПК РСФСР.

В рамках уголовно — процессуальной процедуры возможны: отказ от иска и признание иска, которые должны влечь прекращение производства по иску при рассмотрении судом уголовного дела; перенос рассмотрения иска в суд, действующий в порядке гражданского судопроизводства; мировое соглашение сторон. Идея диспозитивности лежит в основе и таких процессуальных гарантий обвиняемого, как выбор между рассмотрением дела судом, которому оно подсудно, и вышестоящим судом; выбор между рассмотрением уголовного дела судом присяжных и коллегий из трех профессиональных судей; выбор между полным и сокращенным проведением судебного следствия в суде присяжных в зависимости от признания или отрицания вины подсудимым (ст. ст. 40, 422, 446 УПК РСФСР).

Соотношение диспозитивности и публичности всегда являлось дискуссионным вопросом отечественной науки уголовно-процессуального права. Касаткина С. А., подробно исследовавшая соотношение публичного и диспозитивного начала в уголовном судопроизводстве, а также установившая в качестве одной из задач своей работы раскрытие конкретных форм их проявления, классифицирует отдельные субъективные права, составляющие содержание указанных начал, исходя из осуществления различных уголовно-процессуальных функций, среди которых выделяются: обвинение, защита и суд Касаткина С. О соотношении публичных и личных интересов в российском уголовном процессе // Уголовное право. — 2011. — № 3. — С. 65-67.. Для этих участников уголовного процесса характерны их участие практически во всех стадиях уголовного процесса и особых его про­изводствах и широкие возможности этих лиц по защите своих прав, свобод и законных интересов в уголовном судопроизводстве.

• подозреваемый (обвиняемый, подсудимый, осужденный или оправданный);
• потерпевший по делам о преступлениях частно-публичного и публичного обвинения;
• частный обвинитель (пострадавший, потерпевший, жертва) по делам о преступлениях частного обвинения;
• гражданский истец;
• гражданский ответчик.

3) вступающие в правоотношения с гос. органами и должностными лицами, осуществляющими уголовное судопроизводство.Участники уголовного судопроизводства – лица, принимающие участие в уголовном процессе (ст. 5). Указанную категорию лиц составляют гос. органы, должностные, ЮЛ и ФЛ:

Сочетание публичности и диспозитивности в уголовном процессе

Слово «принцип произошло от латинского principium – основа, начало.

Сахаров А. Б. Соотношение необходимой обороны и крайней необходимости в уголовном праве? Планирование уголовной политики и перспективы уголовного законодательства //Планирование мер борьбы с преступностью. — М., 1982. С.9-10. 8.

Наиболее распространенной в уголовно-процессуальной теории является классификация, в основе которой лежат роль, назначение и специфика законных интересов участников в уголовном судопроизводстве и тут выделяют следующие группы участников уголовного процесса: Следует отметить, что научный интерес к системе принципов уголовного судопроизводства не угасает.

Отсутствует единство мнений, разные авторы по-разному понимают систему принципов уголовного судопроизводства. В частности, это наиболее ярко заметно в отношении таких принципов как публичность и диспозитивность.1. См., например: Головко Л. В.

Альтернативы уголовному преследованию в современном праве. — СПб, 2002. 2.

Соотношение диспозитивности и публичности в уголовном преследовании коротко

Все уголовное право пронизано принципом публичности (государство в интересах общества определяет, какое поведение преступно и уголовно наказуемо). Преобладание публичности характерно и для уголовного процесса (деятельности государства по раскрытию преступлений, установлению виновных или реабилитации невиновных).

В тексте УПК этот принцип не закреплен. Суть принципа, обусловлена тем, чьи интересы и ценности преимущественно защищает уголовное судопроизводство: частные интересы отдельной личности или публичные интересы государства и общества.

Идея диспозитивности лежит в базе и таких процессуальных гарантий обвиняемого, как выбор между рассмотрением дела судом, которому оно подсудно, и вышестоящим судом; выбор между рассмотрением уголовного дела судом присяжных и коллегий из трех профессиональных судей; выбор между полным и сокращенным проведением судебного следствия в суде присяжных исходя из признания или отрицания вины подсудимым. Понятие участников уголовного судопроизводства, основания их классификации . В любых общественных отношениях присутствуют субъекты (участники).

Термины ʼʼучастникиʼʼ и ʼʼсубъектыʼʼ уголовного процесса используются в качестве тождественных, равнозначных.

Если говорить о проблеме в целом, то сдвиг в пользу ограничения прав и расширения обязанностей влечет усиление репрессивности в государственной политике и расширяет сферу государственного принуждения. Это не приближает нас к гражданскому обществу и правовому государству, для которых характерны господство пра­ва, минимум обязанностей и, как правило, добровольное их испол­нение.

Поэтому прихо­дится искать баланс между двумя ценностями — правами человека и степенью контроля над преступностью, т. е. находить оптималь­ное соотношение между публичностью и диспозитивностью. Нару­шение этого баланса в ущерб правам человека порождает полицей­ские тенденции в деятельности соответствующих государственных органов.

исход. Элементом публичности является право суда оказывать со­действие сторонам, если они не в состоянии истребовать необходи­мые доказательства (см.: § 1-3 гл. VI настоящей книги). Своеобразное переплетение публичности и диспозитивности видится во взаимоотношениях «обвиняемый — защитник — государ­ство». ния гражданского иска, обвиняемый вправе определить, какое именно имущество подлежит аресту в пределах суммы заявленного иска. В этом также находит воплощение принцип диспозитивности.

«Принцип официальности (публичности), - писал М. А. Чель- цов, - выражается в том, что возбуждение уголовного преследования, расследование и рассмотрение уголовного дела производится государственными органами на основе их должностных полномочий (ex officio) в публичных интересах и независимо от воли и желания отдельных граждан и организаций, имеющих то или иное отношение к преступлению (обвиняемых и потерпевших).

Как правило, диспозитивность противопоставляется принципу публичности. Соотношение понятий преступление и состав преступления в уголовном праве? Н. Е. Петрова связывает это с традиционным отождествлением принципа публичности и начала официальности. Диспозитивность, по ее мнению, действительно противоречит официальности, так как деятельность государственных органов и должностных лиц регулируется в большинстве случаев при помощи императивного метода, эти субъекты не обладают свободой в распоряжении своими полномочиями.

Что касается соотношения диспозитивности с публичностью, то они вовсе не являются взаимоисключающими понятиями.

Поэтому следует поддержать позицию С. Д. Шестаковой, полагающей, что с точки зрения конструкции уголовно-процессуальной деятельности публичные начала не исключают состязательности, равно как диспозитивные не противоречат розыску. А. П.

Чебышев-Дмитриев также полагал, что в процессе, основанном на состязательном (обвинительном, исковом) начале, возможно достижение лишь формальной истины, поскольку «суд не принимает никакого участия во внесудебном подготовлении (инструкции) дела и безучастно относится к прениямПо мнению Ф. Н. Багаутдинова, в течение хода расследования принцип публичности и принцип диспозитивности находятся в динамике и взаимодействии.

Диспозитивность в уголовном процессе: понятие, формы проявления и направления развития

М. С. Сторогович впервые выделил материальную и процессуальную диспозитивность: соответственно как свободу распоряжения предметом уголовного преследования (обвинением) и свободу распоряжаться процессуальными средствами защиты.

Участники уголовного процесса действуют на основе уголовно-процессуального законодательства. Под формами проявления диспозитивности следует понимать отдельные диспозитивные права, предоставленные участникам уголовного процесса.

Можно выделить 2 группы таких прав: связанные с реализацией личного интереса и связанные с реализацией процессуальных прав. То есть, диспозитивность представляется нам как свобода выбора участников уголовного процесса в реализации прав, предоставленных уголовно-процессуальным законом.

Термин «диспозитивность (от лат. «dispositivus - распоряжающийся) означает юридическое право участников судебного процесса действовать по своему усмотрению. В советский период в уголовном судопроизводстве господствовал принцип публичности.

Но в то же время среди ученых велась дискуссия о роли диспозитивности в уголовном судопроизводстве. На современном этапе уголовный процесс базируется на принципе публичности, однако, реформирование всех сторон общественной жизни на демократических началах определило тенденцию на расширение сферы диспозитивности в уголовном процессе.

Соотношение публичности и диспозитивности в Уголовно-процессуальном кодексе РФ

Такой подход представляется довольно узким. Хотя, он имеет сторонников в науке (Ю. К. Якимович, Т. Д. Пан, Е. А. Артамонова).

Подводя итог по теме соотношения публичности и диспозитивности в Уголовно-процессуальном кодексе РФ следует отметить, что как принцип он не сформулирован в Кодексе, однако наука настоятельно рекомендует включить его в систему принципов уголовного судопроизводства и выделяет этот принцип в доктринальной модели системы принципов, поскольку он отражает существенные особенности состязательного уголовного процесса, к построению которого стремилось и стремится российское уголовное судопроизводство.

Такой подход последовательно применялся в уголовно-процессуальном законе Китайской Народной Республики, применялся в УПК Чехословацкой Советсткой Социалистической Республики.

В отечественной законодательной практике он впервые появился в гл. 2 УПК РФ. В то же время в нем не раскрывается понятие принципа уголовного процесса, не определяются не только алгоритм, но и критерии, по которым отбирались те или иные положения, включенные затем в названную главу. В данной работе речь пойдет о системе принципов, которая претерпела существенные изменения с момента вступления УПК РФ в действие.

С введением нового УПК РФ изменился подход к формированию системы принципов уголовного процесса. Соотношение уголовного преследования и обвинения в уголовном процессе? Так, сформулировались два принципиально различных способа конструирования системы принципов современного отечественного уголовного судопроизводства. Публичность в уголовном судопроизводстве тесно взаимосвязана с его диспозитивными началами. Сочетание основ публичности и диспозитивности в уголовном судопроизводстве позволяет потерпевшему и его представителям участвовать в уголовном преследовании по любым категориям дел, т. е. участвовать в процессуальной деятельности по установлению события преступления и изобличению лиц, виновных в совершении преступления, которым потерпевшему причинен ущерб.

Глава II

Трактовка принципа диспозитивности как «возможности участвующих в деле лиц и в первую очередь сторон распоряжаться своими материальными и процессуальными правами» позволяет сделать вывод о том.

Охранительная функция права проявляет себя в трех основных формах. Это меры защиты правопорядка, превентивные меры и юридическая ответст-венность.
Принуждение может осуществляться в каждой из этих форм.

Принцип законности. Он является общеправовым принципом, поскольку действует во всех отраслях права.

В Конституции 1977 г. (ст. 4) его содержание определялось как точное и неуклонное соблюдение. Важнейшим средством защиты прав и свобод человека и гражданина при производстве по уголовным делам является обжалование процессуальных действий и решений соответствующих органов и должностных лиц в порядке, установленном ст. Понятие потерпевшего впервые введено в Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР в 1983 г. и настоящее время дается в ст. 53 УПК. Потерпевшим, согласно ст. 53 УПК, как субъектом уголовного процесса является лицо.

Диспозитивность , в отличие от публичности, является положением, выражающим свободу личности от государства и закрепляющим ситуации, когда государственные органы не обладают полномочиями по осуществлению каких-либо официальных действий без учета волеизъявления личности. Уголовно-процессуальный закон называет три вида обвинения (уголовного преследования). Однако анализ норм действующего УПК позволяет выделить ситуации, не отнесенные законодателем ни к одному из видов уголовного преследования.

Читайте другие статьи на сайте:

• Что такое превышение должностных полномочий в коммерческих организациях
• Ознакомление с постановлением о продлении срока предварительного следствия

Диспозитивность - от латинского "располагаю" - означает возможность лиц, участвующих в деле, распоряжаться правами, которые предоставлены законом, и средствами их защиты по своему усмотрению. Диспозитивность гражданского процесса предопределена диспозитивностью гражданского права и свидетельствует об определенной автономности субъектов спорного материального правоотношения. В основе диспозитивности также лежит принцип равенства граждан перед законом и судом. Гарантией принципа диспозитивности можно рассматривать суд, контролирующий соблюдение законодательства при рассмотрении дела.

наличие широких прав и свободы распоряжения ими. Диспозитивность существует в состязательном процессе, возможно поэтому дореволюционные процессуалисты нередко раскрывали понятие состязательности, включая в нее элементы диспозитивности.

Первая составляющая данного принципа - наличие прав и равенство этих прав для соответствующих категорий субъектов гражданских процессуальных правоотношений. Без наличия прав нельзя говорить о возможности ими распоряжаться. Вторая составляющая - возможность осуществления этих прав, наличие выбора в средствах своей защиты. Так, истец вправе предъявить иск или воздержаться от этого, может изменить предмет или основание требования, отказаться от иска, согласиться на заключение мирового соглашения. Ответчик может признать иск полностью или в части, предъявить встречный иск, выразить возражения (материального, процессуального характера) против иска, согласиться с условиями мирового соглашения. При этом возбуждение дела в защиту нарушенных или оспариваемых интересов других лиц ограничено по закону, что соответствует диспозитивности.

Современный ГПК развивает принцип диспозитивности. Например, в случаях, предусмотренных законом, органы государственной власти, органы местного самоуправления, организации или граждане вправе обратиться в суд с заявлением в защиту прав, свобод и законных интересов других лиц по их просьбе либо в защиту прав, свобод и законных интересов неопределенного круга лиц. Заявление в защиту законных интересов недееспособного или несовершеннолетнего гражданина в этих случаях может быть предъявлено независимо от просьбы заинтересованного лица или его законного представителя (ч. 1 ст. 46 ГПК). Первоначально подобное изменение ГПК РСФСР было введено еще в 2000 г.

Диспозитивность привела к сокращению тех дел, где инициатором их возбуждения выступает прокурор. По современному законодательству прокурор вправе обратиться в суд с заявлением в защиту прав, свобод и законных интересов граждан, неопределенного круга лиц или интересов Российской Федерации, субъектов РФ, муниципальных образований. Заявление в защиту прав, свобод и законных интересов гражданина может быть подано прокурором только в случае, если гражданин по состоянию здоровья, возрасту, недееспособности и другим уважительным причинам не может сам обратиться в суд (ч. 1 ст. 45 ГПК).

Практически диспозитивность определяет движение процесса, того, кому принадлежит инициатива в этом механизме, и распространяется на все стадии гражданского судопроизводства. Истец обращается к суду с просьбой возбудить гражданское дело, суд для отказа в принятии иска ограничен основаниями, указанными в законе, стороны вольны распоряжаться предоставленными средствами защиты по своему усмотрению, но под контролем суда. Они вправе обжаловать судебные акты и проч.

Существенным шагом в развитии диспозитивности стало кардинальное изменение пересмотра судебных постановлений, вступивших в законную силу, в порядке надзора.