Построение эффективной структуры судов общей юрисдикции с разделением инстанций по примеру системы арбитражных судов - позитивное начинание, но это лишь первый шаг

Пленум ВС РФ постановил внести в Госдуму проект федерального конституционного закона «О внесении изменений в федеральные конституционные законы в связи с созданием кассационных судов общей юрисдикции и апелляционных судов общей юрисдикции».

Согласно пояснительной записке к законопроекту , «в настоящее время возникла объективная необходимость создания в Российской Федерации структурно самостоятельных кассационных судов общей юрисдикции (далее по тексту - СОЮ) и апелляционных СОЮ, которая обусловливается потребностью в функционировании отдельных судебных уровней в целях формирования независимых и самостоятельных судебных инстанций для рассмотрения как апелляционных, так и кассационных жалоб и представлений на судебные постановления, деятельность которых не будет осуществляться в том же субъекте Российской Федерации и тем более в том же суде, которым дело рассматривалось по первой инстанции. Структурное выделение звена кассационных и апелляционных СОЮ в отдельные самостоятельные инстанции, не связанные рамками административно-территориального деления субъектов Российской Федерации, позволит усовершенствовать иерархию построения судебной системы Российской Федерации и оптимизировать судебную нагрузку, при этом существование отдельных кассационных и апелляционных судов в Российской Федерации можно признать положительным на опыте их деятельности в системе арбитражных судов».

Можно изложить позицию Верховного Суда РФ и короче.
1. В целях обеспечения независимости и самостоятельности судов в настоящее время возникла необходимость разделения апелляционной и кассационной инстанций, находящихся в одном суде.
2. Для достижения тех же целей следует структурировать судебные инстанции таким образом, чтобы их юрисдикция не совпадала с административно-территориальным делением субъектов Российской Федерации.
3. Положительный опыт существования такой иерархии в системе арбитражных судов является актуальным для СОЮ.

Эффективность разделения доказана
Бичом современной системы СОЮ является существование апелляционной и кассационной инстанций в рамках одного областного и ему равного суда. При таком положении вещей механизм обжалования судебных актов неэффективен, особенно в суд кассационной инстанции - президиум соответствующего суда.

Для борьбы с этим недугом Верховным Судом РФ предложено создать федеральные кассационные СОЮ и федеральные апелляционные СОЮ, после чего система федеральных СОЮ будет выглядеть следующим образом:

При этом, согласно предложению Верховного Суда РФ, апелляционные СОЮ будут размещаться в городах: Воронеже/Иваново, Санкт-Петербурге, Краснодаре/Сочи, Нижнем Новгороде и Томске, а кассационные - в Калуге, Москве, Санкт-Петербурге, Краснодаре, Пятигорске, Казани, Перми, Кемерово и Владивостоке. Именоваться апелляционные и кассационные СОЮ будут по номерам, например Первый федеральный апелляционный СОЮ и Первый федеральный кассационный СОЮ.

Предложение разбить областной и ему равный суд, объединяющий сегодня две инстанции, на два самостоятельных суда представляется обоснованным. Тем более что эффективность такого разделения доказана арбитражными судами.

В настоящее время в состав президиумов областных и им равных судов, т.е. в кассационную инстанцию, входят судьи апелляционной инстанции, что ставит под сомнение соблюдение принципа независимости и самостоятельности апелляционной инстанции.

Создание обособленных судебных инстанций апелляционного и кассационного уровней будет способствовать более свободному усмотрению суда при принятии судебных актов.

Кассационные и апелляционные СОЮ станут действовать в составе президиума суда и судебных коллегий: гражданской, по административным делам, уголовной и по делам военнослужащих. Президиумы кассационных и апелляционных СОЮ будут выполнять административную функцию, а также изучать и обобщать судебную практику. Таким образом, президиумы не будут принимать непосредственного участия в отправлении правосудия.

При такой системе все равно остается открытым вопрос о возможном воздействии председателя суда на конкретного судью соответствующего суда через стандартные полномочия организационного характера, однако ликвидация системы, при которой апелляционная и кассационная инстанции существовали под одной крышей, снизит степень возможного влияния кассационной инстанции на апелляционную при осуществлении правосудия, а качественное изменение полномочий председателей судов - тема для дальнейшего этапа реформы.

Судебную систему ждет ротация
При определении численности федеральных СОЮ Верховный Суд РФ предлагает учитывать количество рассматриваемых в каждой инстанции дел. Так, по словам Виктора Момотова, из областных и равных им судов планируют уволить в общей сложности 823 судьи, а численный состав апелляционных и кассационных СОЮ составит в среднем по 36-37 и по 60-110 судей соответственно. Вместе с тем планируется формировать апелляционные и кассационные СОЮ из числа судей с опытом, а потому судебную систему ждет ротация.

Так, согласно предложению о штатной численности девяти кассационных СОЮ численность судей составит в общей сложности 723, а помощников - 1219 человек. В пяти федеральных апелляционных СОЮ будут трудиться в качестве судей 181 человек и такое же количество помощников.

Представляется, что создание такой системы позволит повысить качество правосудия в СОЮ. Однако в этом вопросе не стоит уповать лишь на формальное разделение кассационной и апелляционной инстанций. Для того чтобы механизм реально заработал, мало изменить структуру. Необходимо принятие сопутствующих изменений, которые не превратят внесенный проект в реставрацию фасада.

Единоличный судейский фильтр должен быть отменен
Насущным вопросом всех практикующих юристов и их клиентов остается вопрос о том, будет ли ликвидирован единоличный судейский фильтр для передачи дела в суд кассационной инстанции. Представляется необходимым убрать стадию изучения кассационной жалобы судьей кассационной инстанции для единоличного решения вопроса о передаче дела на рассмотрение суда так называемой первой кассации. Если уж Верховный Суд РФ исходит из положительной практики и опыта системы арбитражных судов, то было бы оправданным и логичным внести изменения в процессуальное законодательство, отменяющие единоличный судейский фильтр для первой кассации. Все поданные кассационные жалобы должны попадать на рассмотрение судебной коллегии федерального кассационного СОЮ, только тогда будет иметь смысл такое разделение. С учетом количества судей кассационных СОЮ, планируемых для формирования кассации, создание такой системы вполне возможно.

Юридический нонсенс
Немаловажен для обеспечения эффективности судопроизводства в СОЮ и вопрос о механизме восстановления пропущенного процессуального срока. Существующее положение, при котором восстановлением пропущенного процессуального срока, например, на обжалование судебного акта занимается суд, принявший обжалуемый судебный акт, - юридический нонсенс, лишенный всякой логики. Здесь опять же полезно перенять позитивный опыт арбитражной системы, в том числе арбитражного процессуального законодательства.

Ввести видеосъемку судебного разбирательства
Построение эффективной системы правосудия невозможно без современных технологий. Так, изготовление протокола судебного заседания на бумажном носителе секретарем судебного заседания с учетом того, что современные технические средства аудио- и видеозаписи позволяют недорого и качественно со стопроцентной аутентичностью произвести фиксацию обстоятельств судебного заседания, уже не отвечает потребностям современного судебного разбирательства и не способствует реализации целей и задач судопроизводства в Российской Федерации. Я помню, когда в первый раз, будучи еще стажером адвоката, читал протокол судебного заседания перед удалением суда в совещательную комнату. Мой адвокат-куратор выступал в прениях очень долго, аргументировал позицию своего клиента, приводил доводы со ссылкой на нормы права и доказательства по делу, а в протоколе потом было написано, что в прениях «представитель истца поддержал исковые требования и просил удовлетворить их в полном объеме». Все. Одно предложение. Так, может, реализуя принципы гласности и открытости, следует ввести видеосъемку судебного разбирательства? Кстати, это позволит существенно дисциплинировать лиц, участвующих в деле, их представителей и суд, сделает невозможными споры по поводу содержания оглашенного судебного акта и позднее написанного, подтвердит или опровергнет факты заявления лицом, участвующим в деле, определенных ходатайств и т.д.

Создать новую электронную систему
Еще один важный технический момент, обеспечивающий качественное правосудие, - создание простой, но в то же время полной картотеки дел, рассматриваемых в СОЮ. Сравнение ГАС «Правосудие» и Картотеки арбитражных дел явно не в пользу первой. Неудобная, постоянно дающая сбои, ГАС «Правосудие» не позволяет использовать ее эффективно. Кроме того, трудно себе представить ситуацию, когда в Картотеке не был бы опубликован какой-либо судебный акт, а вот СОЮ тотально этим грешат. Недавно мне пришлось дойти до Судебного департамента при Верховном Суде РФ, чтобы добиться опубликования в ГАС «Правосудие» текста решения Магасского районного суда Республики Ингушетия и другой информации по делу. И дело здесь не в технической возможности электронной системы, а в контроле и воле Верховного Суда РФ. Если мы говорим, что пример надо брать с лучшего, то надо раз и навсегда похоронить ГАС «Правосудие» и создать новую электронную систему, взяв за основу Картотеку арбитражных дел.

Лучше поздно, чем никогда
Верховным Судом РФ наконец-то затеяна жизненно необходимая реформа, которая призвана создать базис для последующих изменений, направленных на укрепление судебной системы Российской Федерации. Внесенный проект федерального конституционного закона непростительно запоздал, но лучше поздно, чем никогда. Построение эффективной структуры с разделением инстанций по примеру системы арбитражных судов - позитивное начинание, но это лишь первый шаг. Реформа забуксует и заглохнет, если не будут предприняты меры, направленные на ее доведение до логического завершения. Имеет ли значение, какой путь прошел канатоходец, если он не сделал последний шаг с каната на платформу? Правильно - не имеет. Создание независимого и эффективного суда может встретить серьезное сопротивление со стороны некоторых представителей как судейского сообщества, так и иных ветвей власти. Единственное, что спасет эту реформу, - понимание ее значимости и необходимости теми лицами, которые имеют юридические полномочия и политическую волю на привнесение позитивных изменений в жизнь России.

Во второй половине июля Госдума приняла ряд законов для совершенствования работы общих и военных судов. Называется это громким словом «реформа» , но согласиться с таким определением сложно. Оптимизация структуры не приведет к реальной независимости судебной власти, исход политических дел по-прежнему будет предрешен, а старые проверенные судьи останутся в системе дольше, чем предполагалось. Что изменится и почему это мало на что повлияет?

В чем суть преобразования судебной структуры, которое вступит в силу в сентябре 2019 года? Какие проблемы оно призвано решить? Поводом к изменению стало то обстоятельство, что в настоящее время в областных судах совмещаются апелляционная и кассационная инстанции. (Кассация – это пересмотр вступившего в силу решения, обычно уже после апелляции). Таким образом, президиум областного суда вынужден пересматривать апелляционные определения своего собственного суда. Разумеется, при апелляционном и кассационном пересмотре судьи все-таки разные, но тем не менее они хорошо знают друг друга, поскольку сидят в одном здании, зачастую в соседних кабинетах. Подобной проблемы давно не существует в арбитражных судах: там принцип «один суд – одна инстанция» был без особого шума и криков о «великой реформе» внедрен еще 15 лет тому назад.

Для лучшего понимания опишем ситуацию с помощью таблицы, где показано, какие именно судебные инстанции исчезнут в результате реформ и чем они будут заменены. Упраздняемые судебные инстанции зачеркнуты, а новые выделены курсивом. В правой колонке для сравнения приводится ситуация в арбитражных судах.

Отныне принцип «один суд – одна инстанция» будет соблюден везде, кроме Верховного суда. В нем надзор продолжит совмещаться со второй кассацией. Это довольно удивительно, поскольку сам же Верховный суд инициировал разделение нижестоящих инстанций. Однако реформировать таким же образом самого себя он не желает.

Есть странности и с распределением судейской нагрузки. После намеченного преобразования на лестнице обжалования вместо 85 президиумов областных судов на всю страну будет девять отдельных кассационных судов, которым перейдут «по наследству» примерно 220 тысяч дел в год. Это довольно значительная цифра. А те дела, которые начинаются по первой инстанции в областных судах, будут рассматриваться одним из пяти новоучрежденных апелляционных судов общей юрисдикции. Таких дел около 2,5 тысяч в год. К ним добавятся еще около 8 тысяч апелляций на промежуточные решения областных судов. Вот ради этих 10,5 тысяч решений и учреждаются пять новых судов, в которых будет заседать 181 судья. Выходит 58 дел в год на судью – завидная работа! Это втрое ниже нынешней (отнюдь не высокой по меркам РФ) нагрузки судей апелляционной инстанции.

Полезно обратить внимание на «довесок», который, как это водится в системе имитационного парламентаризма, появился лишь к третьему чтению , так что в пояснительной записке ни слова не говорится в его оправдание. Речь идет о повышении предельного возраста пребывания в должности для некоторых высоких судебных начальников. Как известно, сейчас судьи федерального суда занимают свои кресла до 70 лет, и только председателям Конституционного и Верховного судов за их верную службу (разумеется, правосудию, а не какому-то конкретному лицу) была дарована исключительная привилегия – занимать свои посты пожизненно. Теперь подобная привилегия, хотя и меньшая, распространяется на следующий слой высшей номенклатуры: предельный возраст для заместителей председателей КС и ВС, а также для председателей девяти планируемых кассационных судов общей юрисдикции и глав десяти существующих арбитражных кассационных судов повышается до 76 лет. Все это трудно интерпретировать иначе, как желание максимально продлить пребывание у власти лиц, находящихся на высших судейских постах. Вероятно, они рассматриваются как своего рода «гаранты стабильности». В целом, «реформа» явно пойдет на пользу судейской номенклатуре: в результате появятся несколько десятков новых начальников – председатели судов, их заместители и председатели коллегий.

Реформа ли это, и какой должна быть реформа?

Что изменит данное преобразование судоустройства? В официальной системе координат действительно выглядит крупной реформой. Оно устраняет наиболее серьезную из признанных властью угроз независимости судей – указанный выше конфликт интересов вследствие принадлежности судей разных инстанций к одному и тому же суду. В реальности, однако, есть и другие, намного более серьезные угрозы независимости судей, которые официально признавать не принято. Это, во-первых, беспрекословная покорность всех судов высшей политической власти и, во-вторых, зависимость местных, региональных судов от особо могущественных лиц. Эти проблемы можно определить нарицательно, как «басманное» и «усть-лабинское » правосудие.

Ясно, что шансы господ Навального, Ходорковского или Улюкаева на оправдательный приговор нисколько не зависели бы от того, разделены между собой кассация с апелляцией или нет, – они были и останутся нулевыми в любом случае.

Для исхода соответствующих дел не имеет никакого значения, сколько инстанций будет в одном суде. То же самое касается политически важных хозяйственных споров, подобных делу Башнефти .

От внимания серьезных инвесторов, решающих, вкладывать ли сотни миллионов долларов в Российскую Федерацию или предпочесть ей какую-либо другую страну, данное обстоятельство вряд ли ускользнет. Их не удастся ввести в заблуждение подобными преобразованиями. Бизнес отлично понимает, что уровень правовых гарантий для финансовых вложений вряд ли повысится, и потому молча, не сообщая об этом никому, инвесторы продолжат выбирать другие юрисдикции. Мы даже не можем знать в точности, сколько теряет наша экономика вследствие признанного всеми (кроме официальной пропаганды) отсутствия поистине независимого суда.

В конечном счете эта переделка не решает главной задачи судебной реформы – не порывает с наследием советского суда. В СССР были судебные органы, но не было судебной власти. Реальная власть была только одна – власть Политбюро и аппарата ЦК. Даже советское правительство (Совмин) не было реальным правительством, а парламент был декоративным. То же самое, по большому счету, мы видим и сейчас. Реальная власть во всей ее полноте принадлежит президенту РФ и его администрации – органу, деятельность которого не урегулирована никаким законом и который лишь мельком упомянут в Конституции. Этот орган, располагающийся в кабинетах ЦК КПСС на Старой площади, «курирует» и суды, эффективно добиваясь вынесения нужных ему решений, о чем как-то раз вполне откровенно поведала судья Е.Ю.Валявина. В тех делах, в которых высшая политическая власть имеет насущный интерес и которые она считает для себя принципиальными, правосудие отменяется, остается лишь видимость его. За сто лет, прошедших с момента установления советской власти, из этого правила не было ни одного исключения.

Даже меняя судоустройство, новый закон все равно сохраняет присущую судебной системе РФ многоинстанционность, унаследованную от СССР: дело может пройти через пять последовательных инстанций. В первой выносится решение, затем оно обжалуется в четырех. Эта лестница обжалований намного длиннее, чем в любом другом государстве: практически все страны довольствуются лишь тремя инстанциями. Их было три и в исторической России по Судебным уставам 1864 года. Многоинстанционность – специфическая черта именно советской судебной системы: она была нужна властям прежде всего для того, чтобы иметь дополнительные способы пересмотреть любое неугодное им судебное решение. Это был инструмент политического контроля , осуществляемого через высших судейских иерархов. Однако он подрывал и подрывает принципы стабильности и окончательности судебных актов.

Только то преобразование, которое решит эти проблемы, заслуживает называться реформой. Принятые Государственной Думой перемены в судоустройстве их отнюдь не решают, почему и невозможно считать это проявлением подлинного реформаторства. Что же касается внезапных кадровых новшеств, как бы «контрабандой» включенных в законопроекты, то они и подавно укрепляют застой.

Как стало известно “Ъ”, Госдума во вторник вернет на стадию второго чтения одобренный на прошлой неделе законопроект, который должен унифицировать систему судоустройства в РФ. По согласованию с администрацией президента (АП) в него будут внесены новые поправки. Предельный возраст пребывания на посту заместителей председателей Конституционного (КС) и Верховного (ВС) судов будет одинаково продлен до 76 лет, а полномочия руководства всех инстанций нижестоящих судов ограничат двумя сроками подряд. При этом один из пяти апелляционных судов общей юрисдикции решено создать не в Калуге, а в Москве.

О новом пакете поправок для проекта о реформе судоустройства, который ВС внес в начале года для создания апелляционных и кассационных судов общей юрисдикции, “Ъ” рассказал глава комитета Госдумы по госстроительству и законодательству Павел Крашенинников. Вместо третьего «технического» чтения принятого на прошлой неделе законопроекта (см. “Ъ” от 11 июля) Госдума вернет его на стадию второго чтения, в котором в проект были внесены поправки, согласованные на тот момент с администрацией президента, правительством и ВС. Одна из них не имела прямого отношения к проекту создания новых судов: установив, что занимать в них руководящие должности судья сможет до 76 лет (при действующем 70-летнем сроке для зампредов всех судов РФ), законодатели распространили эту норму и на шесть зампредов ВС. Нововведение на данный момент актуально для главы коллегии по гражданским делам Василия Нечаева, которому в августе предстояла отставка. Объявленный ранее конкурс на эту должность заморожен. По данным источников “Ъ”, до поправки в возрастной ценз Василия Нечаева прочили после отставки на пост финансового омбудсмена РФ, который должен появиться в сентябре в соответствии с подписанным в июне президентом законом.

Во вторник аналогичную норму предсказуемо внесут в закон «О КС», что в 2019 году позволит сохранить свой пост одному из двух зампредов КС Ольге Хохряковой. По словам господина Крашенинникова, ценз в 75–76 лет соответствует рекомендациям Европейского суда по правам человека. Возрастной ценз в высших судах РФ менялся неоднократно: судебная реформа 2001 года вынудила уйти в отставку в 65 лет одну из самых авторитетных судей «ельцинского призыва» зампреда КС Тамару Морщакову. Председателям ВС и КС, напомним, возрастной ценз был отменен накануне их 70-летних юбилеев.

Еще одна поправка, внесенная господином Крашенинниковым и его коллегами из всех фракций Госдумы, ограничивает «двумя сроками подряд» срок пребывания на посту председателей и зампредов в любых судах общей юрисдикции - по аналогии с действующим ограничением для руководства арбитражных судов. К этому призывала для создаваемых апелляционных и кассационных судов оппозиция, а в начале года ограничить срок полномочий председателей судов субъектов РФ в системе общей юрисдикции (сейчас они могут переназначаться бессрочно) обещал Владимир Путин. Как уточнил Павел Крашенинников, для этого ограничения будет введен переходный период: председатели судов, уже занимающие свой пост два срока и более, смогут получить это назначение еще на один срок. Ранее таким образом КС были разрешены споры о «третьем сроке» для губернаторов. Актуальной такая оговорка будет для главы Мосгорсуда Ольги Егоровой, чей срок полномочий, которые она исполняет с 2001 года, истекает в 2020 году и может быть продлен еще на шесть лет.

Последняя поправка, которую внесет Госдума, окончательно исключает Калугу из числа мест дислокации новых судов. Один из кассационных судов, который планировалось там разместить, на прошлой неделе «переехал» в Саратов (выходцами из Саратовской области являются ее бывший вице-губернатор спикер Госдумы Вячеслав Володин и зампред ВС Василий Нечаев, учившийся в Саратовском юридическом институте и бывший зампред Саратовского облсуда). Теперь же власти передумали размещать в Калуге апелляционный суд, подобрав для него место в Москве, где, как и в Санкт-Петербурге, будут работать два новых суда. Господин Крашенинников пояснил, что такое решение обусловлено лучшей транспортной доступностью для истцов.

Анна Пушкарская, Санкт-Петербург

Андрей Клишас рассказал «Парламентской газете» о ключевых переменах в структуре судов общей юрисдикции

Андрей Клишас. Фото: ПГ / Юрий Паршинцев

Верховным судом внесён в Государственную Думу проект федерального конституционного закона «О внесении изменений в федеральные конституционные законы в связи с созданием кассационных судов общей юрисдикции и апелляционных судов общей юрисдикции». Его основные новеллы прокомментировал председатель Комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и государственному строительству Андрей Клишас в интервью «Парламентской газете»

Андрей Александрович, какие основные новеллы предусмотрены проектом федерального конституционного закона?

Одной из основных новелл подготовленного Верховным судом законопроекта является создание апелляционных и кассационных судов общей юрисдикции в виде отдельных инстанций.

Апелляционные суды общей юрисдикции будут рассматривать дела в качестве суда апелляционной инстанции по жалобам на не вступившие в силу судебные акты областных и равных им по уровню судов, принятые ими в качестве суда первой инстанции, а также дела по новым или вновь открывшимся обстоятельствам, а также осуществляют иные полномочия.

Полномочия по рассмотрению всех дел, которые ранее рассматривались в кассационном порядке президиумом областного и равного ему по уровню суда, передаются в исключительную компетенцию кассационных судов общей юрисдикции, которые станут единой кассационной инстанцией, как в отношении судебных актов мировых судей, так и в отношении судебных актов, вынесенных районными судами и гарнизонными военными судами.

- Не вызовет ли такое кардинальное изменение структуры судебной системы каких-либо негативных последствий?

Необходимо отметить, что изменение структуры судов общей юрисдикции не является кардинальным. Самостоятельные кассационные и апелляционные суды, не связанные с административно-территориальным делением, много лет действуют в системе арбитражных судов, опыт их деятельности признаётся положительным.

Кроме того, сейчас для ряда судебных дел кассационные инстанции вообще не предусмотрены - это уголовные дела, рассмотренные по первой инстанции судами субъектов РФ. Обсуждаемый законопроект устраняет этот пробел, что создаёт дополнительные гарантии реализации права на судебную защиту.

Предложения по созданию пяти апелляционных судов общей юрисдикции и девяти кассационных судов общей юрисдикции основаны на результатах анализа данных судебной статистики и сведений о судебной нагрузке по соответствующим категориям дел за несколько предыдущих лет.

- Какие позитивные моменты вы видите в обсуждаемом законопроекте?

Помимо описанных выше позитивных моментов можно также акцентировать внимание на повышении независимости и беспристрастности суда апелляционной и кассационной инстанции.

В целях максимального обеспечения независимости и самостоятельности судов при рассмотрении апелляционных и кассационных жалоб и представлений, создаваемые суды будут носить экстерриториальный характер. В отличие от действующего порядка, деятельность данных судов не будет осуществляться в том же субъекте Российской Федерации и тем более в том же суде, которым дело рассматривалось в первой инстанции. Мы считаем этот шаг важным и уже назревшим.

Кроме того, создание апелляционных и кассационных судов общей юрисдикции является частью комплексной реформы судебной системы, которую планируется осуществить в ближайшие годы.

- Вы упомянули судебную реформу. Как, на ваш взгляд, будет реализовываться эта реформа?

Судебная реформа носит комплексный характер.

В первую очередь - это изменение системы судов общей юрисдикции, о чём мы сегодня уже говорили.

Во-вторых, изменится процедура принятия судебного решения. Стадия подготовки к судебному заседанию будет реформирована, что будет способствовать оперативному принятию решений на данном этапе (без ущерба качеству подготовки) за счёт возможности проведения предварительного заседания помощником судьи. Кроме того, введение обязательной аудиозаписи (а возможно, и видеозаписи) судебного заседания позволит отказаться от такого процессуального документа, как протокол судебного заседания. Данный документ должен быть изготовлен в короткий срок, и замечания на протокол также должны быть поданы в короткий срок.

Обратим внимание на уголовное судопроизводство. Согласно положениям Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, носитель информации (протокол, стенограмма) является источником доказательств в уголовном процессе. Это обусловлено отсутствием в УПК РФ норм об обязательной видеофиксации судебного заседания. Между тем анализ сложившейся общемировой практики, а также практики дореволюционной России позволяет говорить о том, что надлежащим источником доказательств должны являться сведения (факты), изложенные в ходе судебного заседания сторонами. А в свою очередь достоверность таких сведений должна подтверждаться аудио- и видеозаписью.

Введение обязательной фиксации судебного заседания при помощи технических средств позволит улучшить качество судопроизводства и одновременно снизить нагрузку на аппарат суда.

Помимо этого, концепцией судебной реформы предусматривается введение электронной системы распределения дел. Данный шаг также положительно повлияет на повышение доверия к судебной системе.

Предлагаемые меры, направленные на повышение независимости судебных инстанций, их самостоятельности, как следствие, будут способствовать обеспечению беспристрастности суда и созданию эффективного механизма защиты прав. Проверка и пересмотр судебных постановлений в соответствии с предлагаемым законопроектом порядком позволит минимизировать судебные ошибки. Принятие закона, подготовленного Верховным судом, создаст дополнительные гарантии реализации права на судебную защиту.